«…как некто в ледяную эту жижу
обмакивает острое перо…»
Иосиф Бродский

Что же ты, нежность, за горло?!
Ведь больно же, больно,
сердце от крови горячей заклинит…
Уймись…
Жизнь проклиная, мечусь…
Но при чем… же… здесь… жизнь…
Нежность за горло!!!
И, боже, как больно же, боже!
Как больно!

Память, как птица в ладони –
Читать дальше →

лёгкие – тяжёлые, не нужен и рентген
палочкой/патронами заполнен магазин
хеклера-и-Коха: маузеров ген
– хоть прошла эпоха – в нас неистребим

тубдиспансер побоку!
было всё не зря!
чувствуешь, за облаком
не гроза – заря?

в солнечном сплетении бикфордов шнур искрится
ближе, ближе к лёгким в эллинге груди
ждёт на спинке стула
Читать дальше →

Я не набат, я – погребальный звон,
Хотя… Кому до этого есть дело?
Живым плевать, а мёртвые всецело
Вовлечены в свой невозвратный сон.

Я здесь один. Погост со всех сторон –
Как символ достижимости предела.
Неравный брак моих души и тела
С рождения на гибель обречен.

Чем дальше вверх, тем холоднее воздух,
В ветвях берёз, как в паутине,
Читать дальше →

В снежинках парящая Фея,
Искристый снег у фонаря…
И каждый день, как лотерея,
Где нужно так, чтобы не зря.

Пока мы находимся рядом
На свете с любовью своей,
Мне даже метелица в радость
С душой белоснежных полей.

И небо, где Фея изящно
Танцует балет мотылька…
Печален приют вечно спящих:
Сугробы – почти облака…

Тебе – то повсюду
Читать дальше →

«Нужны ли камни в мешке?»—
Сквозь слёзы тихо спросила,
Стирая в горькой реке одно крыло Серафима…
Дожить хотели до ста, шаман и вождь из Камбоджи.
Летели вместе с моста —
Шаман на полчаса дольше…

И солнце было в руке,
Да груз уже не по силам —
Толпиться в липкой тоске у чёрной пасти могилы.
Луна плыла пополам в слепых слезах
Читать дальше →

все люди делятся

на тех, кто
верхнюю застёгивает
пуговку рубашки,

и тех, кто не;

на тех, кто
полы в брюки заправляет
без отмашки,

и тех, кто не;

на тех, штанины
кто старательно в носочки,

и тех, кто пальцем
– молча –
у височка…

все люди делятся
– амёбы-люди –
то слухами, то страхами
друг с
Читать дальше →

Бесполезный и серый асфальт,
Пара свежих почти женских рифм.
Город, мерно снимающий скальп,
Погружает в свой сбивчивый ритм.
В белоснежной пыли фолиант,
Пусть в обойме, но снова творю.
На предплечье красуется бант,
Я дежурная по декабрю.
Наша правда как сдавленный крик,
Ощущение, что не продохну.
Мы оставили дома штык,
Но хотели играть в
Читать дальше →

смалодушничал? было? и вот органавт
ибо в органах – внутренних – Левиафана
полжизни и больше; то дольше, чем сон
совокупный всей жизни… привычен ландшафт
интерьер / обстановка: здесь всё постоянно
шумы миокарда и храп в унисон

неприкаянный рыбный четверг, пятый день
по пятам будто тень; мне б шабат.., но никак
лишь молитва и пост, только
Читать дальше →

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот одиннадцатый опус

Дышат негой кровавых шелков
Музодарные замки фиванок,
Всякий днесь камелотный альков
Яд крысиный таит меж креманок.

Хватит царских веретищ летам
И для вечности хватит цементов,
Свечки несть ко меловым цветам,
Им хотя чернь прельем с постаментов.

Бледный отрок в парче
Читать дальше →

что соль земли, что антрацит
во чреве инородным телом
тебе недолго быть
ты станешь частью, станешь целым
с Левиафаном, прыть
свою во благо и во зло направив туши
которая живёт, пока жуёт и душит
не различая сна и яви, жизни / смерти
вбирая чёрною дырою всё на свете
и всем на свете становясь – одной лишь тьмою
но не пронзительно
Читать дальше →